ВЛАДИМИР БОТАНЦОВ:
«Не надо думать, что мы всё потеряли, что мы такие бедные»

Владимир, ваша компания «Сканти» является поставщиком электронных и электромеханических компонентов от ведущих мировых производителей. Понятно, что сейчас многие из них ушли с российского рынка, тем более что отрасль попала под санкции. Как это повлияло на деятельность компании?
Никак не повлияло (улыбается). Я в компании с 2017 года. В это время на рынке всё было хорошо, у конкурентов тоже. А на нас стали сыпаться проблемы: из России ушёл наш основной поставщик, мы потеряли половину бизнеса. Пришлось перестроить компанию: повышать эффективность, внедрять новые бизнес-процессы, обучать команду новым компетенциям. Пандемия и как следствие отзыв у нас кредитной линии Сбербанком (было очень больно и несправедливо) уже практически не смогли на нас повлиять – команда была готова к моментальным изменениям внешних обстоятельств, мы не впали в ступор, а с неимоверным азартом набросились на этих черных лебедей (улыбается).

В нынешний кризис мы вошли с полным пониманием того, кто мы такие, какие у нас преимущества, какие компетенции. В нашем сегменте мы занимаем лидерские позиции (это показывают цифры): имеем стабильный рост, у нас нет проблем ни с логистикой, ни с финансами, ни с закупкой. Мы прошли через всё это, поэтому сейчас удачно справляемся.

Т.е. уход иностранных компаний вам только на руку?
Уход иностранных поставщиков и глобальных компаний из России – это новые возможности для нас. И первыми в этой ситуации становятся те, кто проявляет клиентоориентированность, лояльность, умение закупать, обладает финансовой грамотностью. Что мы и делаем. Все эти годы моей задачей было готовить команду, снижать расходы, обучать людей, выстраивать процессы, чтобы они были максимально эффективными. Поэтому сейчас все эти перипетии на нас никак не влияют. Мы только растём.

Мы недавно проанализировали с командой, что с нами будет, если когда-нибудь случится глобальная война. А ничего с нами не будет: все клиенты останутся, заводы продолжат работать. Они просто начнут выпускать только электронику военного назначения. Мы знаем, где закупить, как качественно и вовремя привезти. Работа у наших людей всегда будет.

Согласна. У вас такая сфера, которая особенно нужна ВПК. А что с логистикой? У вас ведь зарубежные поставщики.
Есть сложные и дорогие интеллектуальные микросхемы. Вот их сейчас и запретили, с ними основные проблемы. Вендоры этих микросхем ушли из России. Но микросхема не одна на плате находится: вокруг стоит так называемая обвязка – реле, транзисторы, батарейки, выключатели, держатели и всё остальное. Вот именно обвязку микросхемы мы и поставляем. Кроме того, т.к. ушли основные вендоры, оказывавшие поддержку и защиту глобальным (а это только иностранные) дистрибьюторам, рынок стал равным для всех. Хоть и в меньших количествах, хоть и дороже, но всё везут.

А если закроют серый рынок? Совсем недавно Америка заявила, что обнаружила серые схемы поставок полупроводников, реле и прочих компонентов и сейчас накладывают санкции на поставщиков (при этом даже не прямых). Что тогда?
Да, полупроводников нет, да, страдает наша гражданская высокотехнологичная промышленность. Но электроника широкого потребления сейчас быстро перестраивается на микросхемы с иными характеристиками, иных производителей. Любой мировой кризис дает возможность выйти на российский рынок отечественным производителям. Даже у нас сейчас есть новый проект: мы зашли в поставку готовых изделий. Потому что у нас отлажены все каналы. И мы уже в этот канал закладываем не микросхему, а везём готовое изделие.

По поводу отечественных производителей. Неужели наши изделия (в микроэлектронике, понятно) могут быть конкурентоспособными?
Начнем с того, что пока у нас мало таких изделий. Российский рынок микроэлектроники занимает всего 2% от мирового. Можно поставить высокотехнологичные заводы, но огромные инвестиции даже не окупятся.

Почему?
Потому что такого количества клиентов в России нет – нет производителей конечной электроники. Кто будет потреблять микросхемы, которые будет производить этот завод? В этой сфере импортозамещение – пустые слова. Конечно, есть какие-то разработки военного и космического назначения. Но для того чтобы производить и быть конкурентоспособными на мировом уровне, этого, конечно, недостаточно. Единственная наша возможность – изобрести что-то новое, придумать электронику на квантовых принципах, новые виды микросхем. Хотя аналитика говорит о том, что в течение ближайших пятнадцати лет не произойдёт никакого скачка.

Кроме того, все разработки в микроэлектронике запатентованы.
Согласен – это если мы говорим про выход на мировой рынок. Если же производить в России, тогда какая нам разница, что скажет Тайвань или США. Мы можем потратить большие деньги на завод, который будет производить микросхемы. Но высокоточное оборудование для производства этих микросхем производит только одна компания в мире. И находится она не в России (Нидерланды). Это тоже проблема. Поэтому можно представить, во сколько обойдётся строительство такого завода.

Как же тогда государству обеспечить национальную безопасность в этой отрасли?
Тут смотря как подойти к созданию национальной безопасности. Ни одна страна в мире не может осуществлять полный цикл производства этой продукции. Это ни коммерчески не выгодно, ни другими моментами. Если никто не может, нам-то зачем туда лезть? Поэтому не надо думать, что мы всё потеряли, что мы такие бедные. Надо проводить грамотную интеграцию с другими странами, а не замыкать все в рамках наших границ.

Но мы же всё-таки потеряли. Советский Союз в семидесятых годах занимал второе место в мире по производству электроники.
Тут согласен, но электроники специального назначения. Мой тесть стоял у истоков разработки первой российской ЭВМ, она была тогда одной из лучших в мире. Но мы не смогли продать советскую ЭВМ миллионам пользователей, а IBM смогли. А в военном плане или одно изделие изготовить – мы великолепно всё сделаем.

Нам нужно идти не в импортозамещение микросхем, а в сторону интеграции с дружественными нам странами-партнерами и, конечно, дать возможность компаниям-дистрибьюторам привозить компоненты. Создавать в России производство высокотехнологичных микросхем на основе существующих технологий коммерчески бесперспективно. Развивать какое-то узкое направление, которое может конкурировать, – это да. Источники тока, квантовые компьютеры, например. Кроме этого, всегда говорят про поддержку производителей, но забывают про поставщиков. А мы ведь не продаём микросхемы, мы продаём информацию и квалификацию.

Т.е. выступаете, по сути, инженерной компанией, верно? У вас на сайте сказано, что вы занимаетесь проектными поставками, помогаете в консультировании, разработке проектов.
Да, изначально так было задумано, и мы по-прежнему остаёмся в этом сегменте рынка. Мы проектная компания: у нас в штате фронт-офиса половина сотрудников с инженерным образованием. К нам обращаются заказчики, и мы вместе с ними с нуля начинаем разрабатывать какое-то изделие или его модификацию. Мы предлагаем новинки рынка, пробуем применять современные решения, внедряем инновационные изделия.

Ваши заказчики – это только юридические лица?
Да, мы работаем только с юридическими лицами, с крупным бизнесом. Есть у нас, конечно, и небольшие клиенты, занимающиеся пилотными проектами. Нам интересны компании, которые вводят инновации. Мы с ними находимся на острие самых современных разработок в России.

С госзаказами работаете?
Нет. Я считаю, что только конкуренция может развивать рынок и его участников, а госзаказ пока все-таки токсичен.

А планов по открытию собственного производства нет?
Есть, и они нас постоянно будоражат. Производство – вещь, конечно, интересная, она всегда ценится, особенно в России и особенно сейчас. Но наша роль проектной компании близка к производству. Мы же не просто продаём микросхему, мы предлагаем клиенту услуги, сервис, свою помощь в разработке.

Звонит, например, клиент и спрашивает батарейку. Задача менеджера выяснить, в каком блоке она будет стоять, и предложить клиенту купить этот блок, но изготовленный под нашим контролем. Да, мы этот блок не производим, но мы знаем, с кем связаться, где дешевле и качественнее. Т.е. мы берём на себя ответственность за качество уже всего блока, а не компонентов для его производства.

В принципе, сейчас вся мировая электроника строится на блочном применении. Ещё пять лет назад мы начали инвестировать в направление, развивающее модульные решения, и сейчас понимаем, что это было правильно. Около 15% оборота бизнеса – это наши российские решения совместно с партнёрами. Вот производство мы или нет?

Я на «Озоне» видела изделия под брендом «Сканти» – дальномер, индикатор напряжения…
Да, был такой проект. Мои менеджеры выставляли на маркетплейсах изделия под нашим брендом. Никогда не думал, что комплектующие можно продавать на маркетплейсе, но это действует (смеётся). В этом мы наращиваем компетенцию. Стратегия жизни – видеть новые пути и пробовать, пробовать, пробовать. Если ты еще и соглашаешься с тем, что это самый лучший путь, тогда вообще всё складывается удачно. Остаётся просто быть счастливым!

У вас на сайте есть такая фраза: «Вместе в борьбе за лидерство». Это какая-то цель внутри компании или это какая-то глобальная цель всей страны? Вместе с кем? В борьбе против кого? И что за лидерство?
Заметили (смеётся). Это позиция команды – вместе становится лучше. На этом построено всё. У нас в компании нет жёсткой субординации, каждый может обратиться к руководству. Любые проявления нетерпимости среди сотрудников – это худшее, что только может быть. Мы можем простить потерю куска бизнеса, денег, но никогда не простим, когда люди начинают вести себя не по моральным принципам. И эта наша позиция отражается на наших клиентах. Это наш капитал. И особенно это проявилось в ситуации, когда Сбербанк вывел из нашего оборота большие деньги, и кредитная линия переложилась на наших поставщиков и клиентов. И вот тогда наша репутация сыграла свою роль. Нам верили, не останавливали поставки, не снимали заказы. И мы еще раз утвердились в том, что в команду надо вкладываться постоянно.

Владимир, я понимаю, что прогнозы – дело неблагодарное. Но всё-таки: какие изменения ждут российский рынок электроники?
На переходном этапе – когда будет происходить смена поставщиков и каналов логистики, когда будут уходить какие-то производители – может, будет страдать качество, может, спрос будет больше предложения. Но в итоге рынок электроники России всё равно должен стать лучше. Для этого компании должны следовать своим миссиям. Наша миссия – развивая профессиональные компетенции и личные качества членов команды, сотрудничать с лидерами индустрии электронных компонентов, предоставлять эксклюзивный сервис нашим клиентам и поддерживать гармоничные взаимоотношения с конкурентами в целях сохранения цивилизованного рынка. Лично мы хотим в своём бизнесе прорыва, постоянно меняемся. И если через десять лет мы останемся дистрибьюторами, то сильно изменившимися.

Комбат-туры – тоже хобби? Как они появились в вашей жизни?
У меня всегда получалось так, что я в самый последний момент отправлялся в экспедицию с Комбат-турами. Личное планирование хромает (улыбается). После знакомства с Максимом Батыревым (на его мастер-классе во Владимире) в свой первый тур в Карелию я поехал именно из-за него. Путевку купил в последний момент. Вообще, когда передо мной открывается новый путь, я долго не рассуждаю: раз открылся, значит, надо идти, это самое лучшее, что мне даётся.

Что для вас Комбат-туры?
В 2017 году я пришёл в компанию, а уже летом 2019 года впервые поехал с Комбат-турами. Может, это звучит пафосно, но они реально перестроили меня и дали мне другую жизнь. Я стал успешен в бизнесе во многом благодаря Комбат-турам. Стал понимать, куда смотреть. Путешествия с сильными людьми открыли мне новую дорогу, по которой я сейчас иду. Уникальность и душа в Комбат-турах точно присутствуют.

Владимир, поделитесь главным секретом счастья.
Нужно четко понимать, как совершать действия, которые вырабатывают гормоны счастья, и знать, что счастливы люди не оттого, что купили машину или съели конфету. При покупке вещей гормон счастья, конечно, вырабатывается, только живёт он недолго. Можно видеть таких людей, которые находятся в постоянной гонке за дорогими вещами, за развлечениями. Но можно делать другие действия: выстраивать нетоксичное окружение, любить и ценить близких, видеть красоту мира, просыпаться в хорошем настроении, любить работу, а не зарплату, ценить себя, свои победы. И всё – ты счастлив!

Подписывайтесь на социальные сети героя интервью — @vladimirbotantsov
Беседовала – Ирина Кожурова
Фото – Ольга Жарская, Мария Колосова, Григорий Колодяжный
Вёрстка – Марина Новикова

30.11.2022